Классовая теория Макса Вебера и рыночные отношения

Карл Маркс писал, что «история всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов». Получается, что его классовая теория охватывает всю историю человечества. Макс Вебер же утверждает, что классовое деление — это современное явление. Оно появилось только со становлением рыночной экономики и капитализма. До капитализма социальная стратификация была основана не на классовом делении, а на статусном.

Третье важное отличие между теориями К. Маркса и М. Вебера связано с их политическим аспектом. К. Маркс считал, что со временем классовая борьба усиливается, и в итоге приведет к пролетарской революции и свержению капитализма. М. Вебер же считал, что классовая борьба наиболее интенсивна на ранних стадиях становления капитализма, а по мере его утверждения и бюрократизации она ослабевает.

Общепринятая интерпретация классовой теории Макса Вебера берет свое начало в 60-е годы в трудах британского социолога, Гарри Рансимена. Согласно Г. Рансимену, М. Вебер определял положение человека в обществе по трем критериям, или измерениям.

Каковы же эти три измерения? Первое из них — социальный статус или престиж, второе — богатство (классовая принадлежность) и третье — власть. В обществе существует неравенство каждому из этих измерений. Г. Рансимен провел множество эмпирических исследований по оценке жизни людей по этим трем критериям, которые оказали большое влияние на развитие классовых теорий. Джерард Ленски, почётный профессор Университета Северной Каролины, разработал теорию статусного несоответствия. Она заключается в том, что человек может занимать высокое положение в образуемой по одному из этих критериев иерархий, и низкое в другой. Социальный статус преподавателя в вузе чуть выше среднего, его доход также чуть выше среднего, и в иерархии власти он занимает низкое положение. Социальный статус судьи Верховного Суда очень высокий, но в финансовом плане он занимает невысокое положение в иерархии. Он зарабатывает примерно столько же, сколько преподаватели вузов, однако судья Верховного суда и другие должностные лица обладают значительной властью.

Выделение трех критериев по которым определяется положение человека в обществе — престижа, богатства и власти — позволяет описать социальную структуру общества от низших слоев до высших.

Однако некоторые социологи, в их числе Энтони Гидденс, оспаривают данную интерпретацию. В их прочтении М. Вебера различие между классами и социальным статусом является историческим. Не случайно то, что именно англоговорящий человек, Г. Рансимен, предлагает вышеописанную общепринятую интерпретацию идеи статуса. Если мы будем читать М. Вебера на немецком, то увидим, что то понятие, которое переведено на английский язык как “status”, статус, в оригинале обозначено как “Stand”. Перевод “Stand” словом “status” не самый точный, более подходящим переводом было бы слово “estate”, сословие. Зная, что М. Вебер имел в виду под словом “Stand”, мы можем понять, что социальная стратификация по статусу, сословная стратификация — это явление прошлого, отличное от современного классового деления общества.

Но где третье измерение, критерий, определяющий положение человека в обществе? Если статус и класс — это существующие на определенных этапах развития общества категории, то что же насчет власти? Для М. Вебера власть — это зависимая переменная. Он стремится объяснить, на чем она основывается: исходит ли она из классовых привилегий или же сословных.

Макс Вебер говорит, что классовое деление существует в обществах с рационально-легальным типом легитимности власти, а сословное деление существует в обществах с традиционным типом легитимности. Он связывает концепции классового и сословного деления с типами легитимности власти и выдвигает глобальную теорию социальной стратификации и ее исторических вариаций. Для М. Вебера переход от традиционного общества к современному рационалистическому обществу это также переход от сословного деления к классовому. Одновременно Макс Вебер выдвигает теорию, описывающую отношения между статусными группами. Он говорит, что в современном обществе преобладает классовое деление, однако в нем можно проследить и стратификацию по статусу, что отражено в том, на чем именно основывается легитимность власти. В странах с рационально-легальный типом легитимности прослеживаются черты харизматической, основанной на традициях, легитимности. Решающую роль в таких обществах будет играть закон, однако статус человека также влияет на его положение. Мы все равны перед законом, но на практике то, как складывается наша жизнь, во многом зависит от существующего порядка, традиций и устоявшихся предубеждений.

Поэтому перевод понятия “Stand”словом «статус» частично верен, но он отражает только один его аспект — пережиток сословного деления, существующий в современном обществе. Власть, которой обладают судьи Верховного Суда, или ограниченная власть преподавателей вузов — это, в какой-то степени, принудительная власть. Когда преподаватель влияет на мировоззрение своих студентов, закладывает в их сознание идеи, он реализует основанную на его статусе как преподавателя и ученого власть.

Главная и характерная для М. Вебера идея заключается в том, что классовая принадлежность человека определяется по его рыночному положению. Он утверждает, что воздействие чистого владения как такового есть лишь предварительная ступень действительного классообразования. Рабы, т. е. крепостные, не являются «классом» в техническом смысле слова (они представляют собой «сословие»). В отличие от К. Маркса, для М. Вебера группа собственников или тех, кто собственностью не обладает, — это еще не класс.

Макс Вебер аргументирует это тем, что в традиционных обществах высокий социальных статус не является следствием обладания имуществом. Высокий социальный статус ведет к богатству. Например, король или королева решили пожаловать человеку дворянство, после чего они дают ему имение. При капитализме же чтобы стать миллионером не нужно получать разрешение у президента: человек может, например, начать заниматься инвестициями, и если он будет делать это с умом, то через какое-то время разбогатеет и станет миллионером. При капитализме собственность человека и его действия на рынке определяют, к какому классу он принадлежит, а в феодальном обществе жалование дворянства было юридическим актом.

Если дворянин терял свое богатство, он все еще оставался представителем привилегированного сословия и владельцем имения. Если дворянин потерял и свое имение, допустим, проиграл его в карты, тогда он становился очень беден, но сохранял свой титул и сословные привилегии. В капиталистическом обществе инвестор, потерявший все свои деньги, перестает быть капиталистом, ему придется искать работу. Но шансы найти хорошую работу у такого человека будут невысокими: работодатели не любят нанимать сотрудников с финансовыми проблемами.

М. Вебер говорит, что классовая принадлежность влияет на жизненные шансы человека. В зависимости от их классовой принадлежности люди занимают позитивно или негативно привилегированные позиции на рынке. Если у человека негативные привилегии, у него будут низкие жизненные шансы. Если же у человека позитивные привилегии, у него будут высокие жизненные шансы. Жизненные шансы выпускников общественных колледжей или людей, не закончивших школу, гораздо ниже, чем у выпускников престижных институтов, и их положение на рынке труда также будет невыгодным. Если человек беден, если он афроамериканец, если он не закончил школу, есть примерно 70% вероятность того, что он попадет в тюрьму еще до того, как ему исполнится тридцать. В данном случае классовая принадлежность — это лишь один из многих факторов, определяющих жизненные шансы. Важны также и статус человека, его раса, потому что раса — это тоже своего рода статусная группа.

М. Вебер говорит, что можно выделить классы на любом рынке, например, на рынке недвижимости. Отношения, существующие между владельцем дома и человеком, который этот дом у него снимает — это классовые отношения. Арендатор является представителем негативно привилегированного класса, арендодатель — позитивно привилегированного. Однако он подчеркивает, что существует два рыночных положения, которые радикально определяют классовую принадлежность человека и его жизненные шансы — это положение на рынке труда и на рынке капитала.

Все остальные рыночные позиции человека зависят от его положения на рынке труда и на рынке капитала. В этой интерпретации классовая теория М. Вебера не кажется столь отличной от теории К. Маркса, ведь Макс Вебер признает, что разница в собственности играет важную роль в формировании классов. Однако он утверждает, что это актуально только в условиях рыночной экономики, т. к. только при рыночной экономике существует категория класса. М. Вебер пишет, что утверждение одного одаренного писателя (подразумевается К. Маркс) о том, что человек способен заблуждаться по поводу своих интересов, но класс в отношении своих никогда не ошибается — это псевдонаучная манипуляция с понятиями класса и классового интереса.

Сам по себе класс не есть общность, ведь им присуща общность идей. Классовая принадлежность определяется лишь положением на рынке, но не общностью идей представителей класса. Представители класса — это индивиды, чьи действия мотивированы личными, а не общественными интересами. Однако представители одного класса обладают общими классовыми интересами, поэтому иногда они будут действовать схожим образом, но не как общность, а каждый по отдельности. М. Вебер задается вопросом: как понять, существуют ли классы на самом деле? Ответ — классы можно увидеть в действии. Люди порождают классовые различия действуя исходя из различных классовых интересов.

В отличие от классов, статусные группы, “Stände” в немецком, являются общностями. Принадлежность к статусной группе подразумевает определенный уровень престижа у ее членов и солидарность между ними. Когда монарх жаловал человеку титул, тот становился частью дворянства.

Когда человек получает высшее образование, он становится частью определенной статусной группы. Степень бакалавра, кандидатская степень — это, можно сказать, пропуск в определенную статусную группу. Группы, образованные представителями требующих высшего образования профессий — это статусные группы. Например, врачи — это статусная группа. Юристы — это статусная группа, вхождение в которую имеет ряд условий. Чтобы стать юристом необходимо сдать особый экзамен, а при осуществлении своей профессиональной деятельности человек должен следовать определенному этическому кодексу. Социальный статус человека выражается в определенном стиле жизни. Во что человек одевается, что он ест, как он себя ведет, с кем общается, где проводит свое время — это все проявления его социального статуса. Даже в современном обществе за статусными группами закреплен определенный образ жизни. Представители этой группы узнают друг друга, общаются друг с другом, ходят в одни и те же места.

Статус дает человеку привилегии материального и идеального характера. Привилегии являются следствием принадлежности человека к статусной группе, но не наоборот. Принадлежность к некоторым статусным группам может определенным образом влиять на карьерные возможности человека. Например, профессия врача. Чтобы попасть в эту и другие подобные профессии, нужно преодолеть определенные статусные барьеры. Рынок же никак не различает индивидов, потому что на нем имеет значение только то, удается ли человеку зарабатывать деньги или нет. Существование статусных групп со значительными привилегиями мешает свободному развитию рыночной экономики.

М. Вебер говорит, что когда разделение между статусными группами реализуется в полной мере, они превращаются в закрытые касты. Мы можем говорить о существовании каст, когда между представителями разных статусных групп запрещены браки. Низшие касты считаются нечистыми; к ним запрещено прикасаться, а если же человек дотронется до их представителя, то в некоторых культурах, например, в Индии, он должен пройти обряд очищения. М. Вебер пишет, что «сословные» и просто «этнические» разделения, перерастая в кастовые, испытывают структурную трансформацию, в ходе которой касты превращают горизонтально-рядоположенный набор сословий и этносов в вертикальную социальную иерархию. Тогда различия между принадлежащими к разным статусным группам людьми понимаются как вытекающие из их этнической принадлежности. М. Вебер же считает, что этнические различия не отражают какие-либо объективные генетические различия между людьми. Социальные различия между этносами и расами возникают тогда, когда люди начинают верить в то, что структура общества отражает и должна отражать генетические особенности людей. Сам М. Вебер не верит в это, поэтому его концепция этноса достаточно прогрессивна для 20-х годов XX в.

Макс Вебер разделяет классы на классы владения и классы дохода «в зависимости от того, определяется жизненный стиль индивида имуществом, которым он располагает, или доходом, который он получает». Для описания современного общества он также вводит понятие социального класса. Класс является социальным, когда для принадлежащих к нему людей индивидуальная и межпоколенная мобильность является доступной и привычной. В пример он приводит в пример рабочий класс и мелкую буржуазию. М. Вебер утверждает, что рабочий класс — это не класс доходов. Нужно помнить, что М. Вебер описывает свое видение существовавшей в начале XX века ситуации, но то, , о чем он говорит, все еще в той или иной степени актуально для многих современных стран. Принадлежность к пролетариату как к социальному классу подразумевает ярко выраженное классовое сознание: определенный образ жизни, поведение, внешний вид, гордость за свое положение и сознательное обособление от других классов.

Социальные классы — это своего рода возвращение к статусным группам, современная версия сословий. Социальные классы также связаны с определенным ценностями, культурой, образом жизни, мечтами, свойственной для этого класса социальной мобильностью.

Перевод подготовлен в рамках совместного проекта с Университетом науки и технологий МИСИС.

Переводчик: Александра Милованова
Редактор: Иракли Ментешашвили
Руководитель проекта: Евгения Горн